Страсти по Ланжерону не затихают с осени. 9 февраля состоялось очередное общественное слушание по этой теме. В результате был принят ряд решений, в частности, ограничивающих въезд на территорию пляжа транспортных средств. Об этом с помощью пресс-релиза «Демократического альянса», выступившего одним из организаторов слушаний, были уведомлены и одесские СМИ.
«В целом, поздравляю всех сторонников ограничения въезда в Ланжерон! Слушания подтвердили, что «Ланжерон» — это рекреационная зона и там нет места свободному проезду, и соответственно, нет потребности в таком количестве парковочных мест. Теперь ждем размещения знака, ограничивающего движение, и изменения проекта благоустройства», — написал в своем блоге Алексей Черный – один из лидеров одесского «Евромайдана» и движения против застройки «Ланжерона».
Редакция обратилась к Алексею Черному с просьбой прокомментировать прошедшие слушания и ответить на несколько других вопросов.
— Алексей, Вы поздравили своих сторонников – тех, кто выступал против въезда частного транспорта в Ланжерон с победой. Тем не менее, исключения все-таки есть. Запрет не должен касаться электромобилей и автомобилей, перевозящих инвалидов. На практике все мы хорошо знаем, что когда что-то разрешено одним, а другим запрещено, всегда открывается лазейка для недобросовестных граждан, стремящихся обойти закон и получить материальную выгоду для себя. Не будет ли так и в этом случае?
— Согласен, но мы были вынуждены принять промежуточное решение. Взвесив возможные негативы от того что может дать коррупционная составляющая и ограничения которые возникают у людей, не способных без личного транспорта попасть на пляж, решили что у инвалидов должна быть возможность проезда в Ланжерон. Даже если после этого кто-то будет «нанимать» себе на работу инвалида первой группы, как личного водителя, чтобы обойти запрет. Я не думаю, что это будет массовым явлением. Мы ведь против въезда авто не ради принципа, а ради того, чтобы воздух в курортной зоне оставался чист. Думаю, что даже если и появится какое-то число нарушителей, которые смогут находить способ обойти запрет, оно будет незначительным, и на качестве воздушной атмосферы это не скажется… Главное, чтобы не было столпотворения.
-Из этого вопроса, возникает следующий: так парковка, оказывается, всё-таки была нужна?
— 420 парковочных мест, на которые запланированы стоянки – это слишком много для инвалидов и электромобилей. Инвалиды попросили 24 места и одно место возле ресторана « Хуторок». Пусть ещё какое-то количество мест займут электромобили. А для кого остальные места? Кто их будет использовать?
-На сколько мест была запланирована парковка возле дельфинария, та что вызвала такой резонанс?
— Эта парковка, для создания которой были срублены деревья и срезан склон — на 78 мест.
— А сколько же там было вырублено зеленых насаждений?
— По нашим подсчетам 63.
— А как этот факт аргументировали ваши оппоненты?
— Никак. Они это сделали очень быстро. Сначала они сказали, что деревья не трогали, а потом заявили, что срезали 6 старых акаций. Сейчас они говорят, что высадили 64 саженца.
— Говоря о зеленых насаждениях и их уничтожении, не могу не вспомнить о том, как несколько лет назад были срублены десятки красивых мощных деревьев на улице Мясоедовской, когда расширяли проезжую часть. Потом там появились саженцы, многие из которых так и не прижились. К сожалению тогда никто из общественников не заступился за эти деревья… Но вернемся к Ланжерону…
Во время общественных слушаний происходили довольно неприятные инциденты – потасовки, драка, в результате которой есть пострадавший. В этой связи, участие «Самообороны» в поддержании общественного порядка во время проведения общественных мероприятий так уж необходимо? Может быть, именно из-за её участия в «наведении порядка» и происходят конфликты?
— У меня богатый опыт организации самых разных мероприятий. Я скажу, что все слушания, которые мы провели, прошли без инцидентов. На последнем просто был какой-то хам, который ходил и всех толкал локтями с возмущенным видом, когда люди пели гимн, и «Самооборона» в это вмешалась. Все действия ее были толерантны. Произошел всего один конфликт за 12 часов, и это при той давки, в которой люди значительное время отстояли. «Самооборона» отработала хорошо. Это объективно. Вообще я не знаю ни одной гражданской структуры, которая готова обеспечивать порядок в городе.
— Алексей, вы член «Демократического альянса». Насколько, по Вашему мнению, демократично использовать какие-либо иные структуры, кроме государственных правоохранительных органов, для «поддержания порядка в городе»?
— У меня есть опыт организации фестивалей и подобных мероприятий. Например, вспоминаю эпизод, когда люди дрались на сцене, разбили колонку. Милиция наблюдала и не вмешивалась. Я не уверен, что милиционеры готовы защищать правопорядок, они готовы только фиксировать, что происходит. Поэтому те, кто могут обеспечить защиту от провокаций на сегодняшний день – это представители «Самообороны».
— Вы один из руководителей одесского «Евромайдана». Насколько однородно это движение? Всех ли, входящих в него, можно назвать единомышленниками?
— Движение «Евромайдан» объединило людей совершенно разных, в том числе и по политическим убеждением. Но у всех была одна общая цель – борьба против Януковича. Как только этот вопрос был снят, у людей появились новые разные цели и разные механизмы их реализации. Конечно, между большинством из нас существует определенное взаимопонимание и симпатия, но сказать, что мы совершенно одинаковые будет неверно.
— Наши читатели просят задать Вам вопрос о том, какое отношение к «битве за Ланжерон» имеет Марк Гордиенко – личность в городе довольно известная и обладающая неоднозначной репутацией. По мнению части одесситов, он использует ваше движение в корыстных для себя целях. Хотелось бы узнать Ваше мнение на этот счет.
— У Марка Гордиенко есть свой фронт работы. Он не принимает никакого участия в акциях по Ланжерону. Более того, он давал отрицательную оценку действиям активистов. Если он там и появлялся, то просто мог придти посмотреть, но он не участник событий.
— Алексей, расскажите немного о себе. Кто по образованию, чем занимаетесь, есть ли семья?
— По образованию я биолог, но по специальности работал недолго. С 2004 году занимаюсь общественными делами: организовываю различные мероприятия, круглые столы, конференции и осуществляю связь с общественностью. За это официально получаю деньги. Есть семья. Воспитываю двух дочек – Ярославу и Соломею.
«Демократический альянс» существует с 2006 года. Сначала мы были зарегистрированы как молодежное движение. Я был организатором его команды в Одессе. Затем «Демократический альянс» преобразовали в политическую партию. Но с момента вступления в вооруженные силы Украины, я приостановил членство в партии как это предусмотрено законодательством. С сентября прошлого года служу в погранвойсках. С 17 января по 23 февраля у меня отпуск.
— Ещё один вопрос, который интересует наших читателей – это Ваше отношение к «Правому сектору».
— Всегда было отрицательное отношение к националистическим организациям, потому как туда привлекают не совсем уравновешенных людей, тех, кто не всегда трезво оценивает ситуацию. Часто националистические организации используют для проведения провокаций, в конечном итоге наносящих вред главному делу. Это если судить о националистических организациях в целом. Я не могу говорить о «Правом секторе» на всеукраинском уровне, так как не знаком со всеми его лидерами. Что касается одесской части, наши отношения не сложились, начиная с майдана. Я всегда выступал против шовинистических кричалок и закрытых лиц. Но среди их активистов есть и вполне нормальные люди.
— Тем не менее, в акциях на Ланжероне «Правый сектор» тоже отметился. Были ребята с закрытыми лицами и с националистической символикой на банданах…
-Да, они были среди участников протестов, но только один раз. После чего сказали, что больше участия принимать не будут.
-Спасибо за ответы, Алексей. И удачи Вам.
Ника Дёмина
—